* * *

Книга за книгой

«Волга»: Литературный журнал. № 5 – 6 (450), – Саратов: Типогр. ИП Сергеев, 2014. – 172 с.

 

   Журнал, выходящий, кстати, без малого полстолетия, произвёл на меня приятное впечатление. Не претендуя на истину, скажу, что лично для меня этот номер, прежде всего, сделала проза. «Повесть о двух головах» Михаила Бару – тонкая, ироничная вещь, с гоголевским, а, может быть, даже ильфо-петровским оттенком. Путешествие по провинции – словно взгляд со стороны на туриста, проникновение в самые дальние уголки (не только краеведческого музея), занимательная история, искромётность – всё это делает прочтение повести не только делом приятным, но и полезным.

    Рассказ Сергея Дигола «Не забудьте выключить» – с драматическим сюжетом из жизни молдавского сельчанина Пантелеймона и оглушающим финалом. «И всего-то дел – надо просто успеть оставить о себе память» – горькая ирония слышится в авторском замечании, ведь для героя совсем неважно, какая память останется о нём – хорошая или плохая.

Ещё одна добротная проза: Михаил Куценогий «Прописка». Рассказ возвращает в советские времена с лимитчиками, их жизнью в общежитии, на съёмных квартирах, бытом,  проблемами рабочих и инженеров, приехавших на судоремонтный завод ленинградского порта.

    Своеобразная прозаическая вещь «Кич» Вячеслава Лопатина, опубликованная с пометкой «В своём формате», действительно, на любителя. Меня напрягло обилие бессвязных диалогов, щедро приправленных «речевыми особенностями персонажей».

     Поэтические подборки, на мой взгляд, отличаются недостаточно представительством «классической» поэзии в хорошем понимании этого слова. Андеграунд, новомодность, жонглирование словами (Герман Лукомников, Света Литвак, Григорий Стариковский) – да, конечно, веяние времени, объективная реальность, но это опять-таки на любителя. Обратил внимание на себя внутренней цельностью поэтический цикл «Арзамас» Евгения Стрелкова: «Разливы Тёши тешат кругозор / картографа – в зеркалье вод зазор / меж берегами стал масштабом выше / иных озёр – и за спиной собор / как стопы подобрал пока сухие крыши».

Виктор Iванiв с совершенно уму непостижимым «Челленджером II»: «Ребёночек любовник карт и марок / Вселенная ровнее будды брюшка / беременной как лампа твоей мамы / а вспомнится лишь лунная краюшка». Бренд бреда?

 

 

    Отмечу литературную критику, представленную в номере приятно поразившей обстоятельностью, скрупулёзностью Андрея Пермякова; не отпугивающей лёгкостью слога с проникновением в суть и глубинными размышлениями Александра Котюсова; неравнодушными впечатлениями Сергея Трунёва, развёрнутой аннотацией Олега Рогова и анонсом–пояснением Николая Скворцова.  Но вернёмся к стихам номера. Радостно встретить за  игрой слов живую, умную  мысль, ощутимое дыхание поэзии:

 

Эпоха с человеческим лицом. / Жизнь удалась, а после удалилась, / На посошок и рюмку с холодцом. / Поскрипывая бритвою, Далила / В цирюльне над клиентом гоношит. / Напротив цирка – голубь у фонтана, / Через дорогу точатся ножи / И ножницы, тупые и подавно.                                           (Алексей Александров)

 

 

 

«Казанский альманах» № 12: Литературно-художественное и культурно-просветительское издание. – Казань: Татар. кн. изд-во, 2014. – 216 с.

 

    12 номер альманаха практически целиком посвящён теме перевода. Известные переводчики страны отвечали на вопросы анкеты, предложенной редколлегией «Переводчик – это толмач или соавтор?» Интересны замечания о литературном переводе «Ткань отражения» Лоренса Блинова и «Длина Языка» Тимура Алдошина, рассказ Бориса Вайнера о переводе стихов для детей.

    «Перевод как священная обязанность» – так называются размышления Алёны Каримовой. Открывают номер переводы рубаи Туфана Миннулина, выполненные автором статьи совместно с Эдуардом Учаровым.  Здесь же, в 12-м номере, ещё две наших общих с Эдуардом работы: это подборка «Татарские поэты в переводе Ивана Данилова» и воссозданная биография Ивана Данилова, ярчайшего казанского поэта-шестидесятника. Кроме того, у Эдуарда опубликованы эссе из серии «Нас пишут – и мы пишем», посвящённые творчеству казанских поэтесс Н. Ахуновой, А. Каримовой, Е.Шевченко, и подготовленная им стихотворная подборка участников I фестиваля поэзии Поволжья, проходившего в Тольятти в 2013 году и представленная именами Сергея Сумина (Тольятти),  Константина Латыфича (Самара),Дмитрия Воробьёва (Чебоксары), Инги Гаак (Димитровград), Алексея Александрова и Сергея Трунёва (Саратов), Ольги Левиной (Уфа), Эдуарда Учарова (Казань), Василия Чердакова (Сызрань), тольяттинки Елены Кочевой. А у Галины Булатовой, автора этих строк, опубликована подборка стихотворений «В себе

 

 

свой храм ношу». Отдел поэзии в номере репрезентован также такими авторами как Харрас Аюпов, Наис Гамбар, Галина Кириллович, Андрей Битов.

    Вася Татарский – полувымышленный персонаж редакции – в привычном амплуа критика «дошёл до переводчиков» (так называется статья под его именем), где заодно сказал несколько слов в защиту своего псевдонима, который многие упорно пытаются рассекретить. Но Васёк не сдаётся. Его соратники по перу – мифические Илья Пустоватый и Сергей Квасов – работают в жанре фельетона. Так, в прошлом номере была поднята острая проблема литературы и псевдолитературы, писателей и имитаторов, которая получила отклик в нынешнем номере. Здесь опубликовано коллективное письмо разгневанных авторов, требующих «выдать» общественности Сергея Квасова, а также комментарий по данному поводу «Казанского альманаха».

Рассказ Ахата Мушинского «С пьедестала на мостовую» о судьбе памятника Гавриилу Державину в Казани основан на реальных фактах. Рисунки (графика) к своему рассказу (и ко многим другим материалам журнала) выполнил сам автор.   

Открылась миру Альбина Нурисламова – талантливый прозаик, долгое время печатавшаяся под псевдонимом Алла Глебова. Журнал вполне можно считать семейным, ведь здесь материалы для любого возраста. Так, детская страничка, помимо татарских сказок в переложении Алёны Каримовой, знакомит юных читателей с фантастической сказкой Ольги Журавлёвой.    Полезен материал Лии Корниловой из серии «В дневник зануды» о языковом консерватизме и примерах неправильного употребления слов.

Обложку и форзацы 216-страничного журнала в этом номере украшают иллюстрации знаменитого казанского художника Константина Васильева: «Жница», «Осень», «Достоевский» и др. О художнике, с которым они дружили со студенчества, и музее рассказал директор и основатель музея Васильева в Казани Геннадий Васильевич Пронин. Таковы некоторые темы из 12-го номера «Казанского альманаха».

 

   И зачем же кричать, что не жизнь, а напасть, / Что на весь белый свет ты оскаливал пасть. / Только что наша жизнь в самом деле такое: / Выползаем из щели, чтоб в яму упасть    

(Туфан Миннуллин. Рубаи. Пер. с тат. Г. Булатовой и Э. Учарова)

 

 

 

 

 

 

Ишмухаметов Наиль. «В поисках Неба»: Стихи. – Татар. кн. изд-во, 2014. – 143 с.

   

    Живёт себе человек и живёт. Ремонтирует электропроводку, вкручивает лампочки и вдруг – бац! Нет, не током ударило, а что-то другое снизошло, свыше. И вот уже 10 лет как не отпускает. И ходит человек, вроде бы делает обычные дела – а внутри не дают покоя контакты, плюс и минус, которые нужно соединить тем самым важным словом, той жгущей фразой, чтобы зажглась лампочка поэзии. И лампочка эта вовсе не на потолке, ибо Наиль Ишмухаметов уже давно перерос тот давний потолок. Лампочка его – в небе.

        В поэзии Ишмухаметова удивительным образом переплетается русское и татарское, славянская и азиатская Русь. Поэт признаётся, что в пожизненном плену у глаз Казани, и в то же время русскими песнями вскормлены его строки: «Степь да степь кругом, люди путь торят».   

Книга, вместившая в лермонтовски-мистических цифрах 141 стихотворение, богата не только аллюзиями на Лермонтова. Тут и Пушкин, и Мандельштам с Буниным, и Некрасов с Блоком, и Чехов с Тютчевым. Поэзия для поэта не праздное действо, а нечто сакральное, куда не дозволяется вгрызаться «клинками улыбок» осклабленных лиц, и, может быть, одна только Болдинская осень со своей осиновой осью имеет право спросить с поэта… А от боли никуда не деться. Она всюду. И может быть, именно она та движущая сила, которая заставляет жить.  Через боль – к вере, к высокому, не дающему покоя – и вновь поиски своей вершины, своего неба, своего Господа. «Господи, если ты – Истина, / Выслушай и рассуди – /  Путь мой булыгами выстелен, /  Вырванными из груди…».   Время одарило не только «единственным из всех имён», но и своими неумолимыми жерновами.  Не уберечься от их хищного оскала. Что мелькнёт в памяти напоследок?  «Неба свинцовый камбий. / Срез годовых колец. / Саженец – белый камень. / Мокрый от пота отец». Но и в овеянные усталостью дни предухода одна лишь просьба сорвётся с уст:

 

Даруй в последние деньки /  Кусочек неба. /  Не надо зрелищ никаких, / Не надо хлеба.

 

                                                                                                 Галина Булатова

 

 

 

 

 

 

Э.Бреккель, «В одно ухо вошло и…осталось» Типография АвтоВАЗа. Тольятти, 2010 г.,185 с.

 

Довольно редкое для Тольятти издание – классический сборник афоризмов. Эрик Иванович Бреккель пишет афоризмы всю свою сознательную жизнь, а если быть точнее – почти сразу после переезда  в Тольятти в 1968 году. Он был одним из первых строителей АвтоВАЗа, прошел путь от монтажника до главного инженера сборочно-кузовного производства. Книга «В одно ухо вошло.. и осталось» издана в вазовской типографии, что говорит о многом. Объем написанного в жанре афоризма значителен – около 200 страниц книги разбиты на тематические разделы, которых около 30.  Неспешность и наблюдательность автора позволяют ему фиксировать вещи обыденные, очевидные, но редко замечаемые: «Если счастье улыбается, то каждому кажется, что это ему». Рассуждения о таланте, морали, ошибках, сознании, труде часто уходят в игровую, козьмапрутковскую стихию: «Яблоко раздора чаще всего оказывается несъедобным». Если говорить о философии сборника, то это, следуя советам Эпиктета и Сенеки – чувство меры, золотой середины, иметь которую человек всегда желает, но редко достигает. И труд, и отдых, и радость, и горе, по Бреккелю – лишь очередной повод испытать самих себя, остаться человеком!! В целом нужно сказать, что афористика сборника рассчитана практически на всех читателей в возрасте от 15 до 85 лет. Поздравляем автора с выходом этой замечательной книги.

 

Каждый талантлив по-своему, бездарны все одинаково.

 

 

 

«СимбирЛит». Альманах. Выпуск №6, Ульяновск, 2014 г. 224 с.

 

Литературный альманах «СимбирЛит» издается на базе молодежного литературного салона при музее-квартире В.И.Ленина. Передо мной уже 6-й выпуск альманаха. В нем содержатся материалы: стихи, рассказы, сказки, эссе, очерки, статьи на самые разные темы – от любовной лирики до ВОВ. Руководитель салона и редактор альманаха Марина Субина по-настоящему любит свой родной город, знает его, пропагандирует. Видно, что человек на своем месте. Редактируемый ей альманах сделан добротно и красиво. Главная удача – проза номера. Короткие рассказы Елены Плотниковой, повесть Евгения и Кирилла Никишиных, географические заметки Сергея Серягина, краеведческие заметки Александра Ависа.

 

Общая эстетическая направленность номера – патриотическая, питающаяся любовью к своему Поволжью, Ульяновску! В альманахе много эссеистики о родном крае, персонажах литературных произведений, связанных с Симбирском. В общем, почитать есть что!! Пожелаем «Симбирлиту» и его редакции успехов и новых выпусков!

 

Среди наиболее известных  и уважаемых фамилий симбирского купечества конца 19 века выделялись Шатровы, Кирпичниковы, Балакирщиковы и Сачковы, в разное время избираемые на место городского головы местной городской думы. (Александр Авис «Странный дом»)

 

 

«Энциклопедия. Уральская поэтическая школа» Челябинск. «Десять тысяч слов». 2013 г. 607 с.

 

После трех томов «Антологии уральской поэзии» Виталий Кальпиди задумал и реализовал проект «Энциклопедия. Уральская поэтическая школа (1981 – 2012 гг.)». Книга эта представляет собой широкое полотно, на котором вышита целая эпоха смыслов и имен уральской поэзии. Главы этой огромной, стильно изданной энциклопедии таковы: Персонажи уральской поэтической школы, культурный герой, инфраструктура, точки места, издательские инициативы, премии, фестивали, кодекс провинциального поэта и др. В предисловии сказано – уральское поэтическое движение появилось без видимых причин, не имело учителей и теоретических посылов. Поверить на слово хочется, но мы лучше проверим! Получается следующая картина – на Урале действительно оформилось около 30-ти лет назад мощное движение, инициированное В.Кальпиди, но почти сразу подхваченное В.Дрожащих, А.Санниковым, Е. Туренко, А.Петрушкиным и др. поэтами. Энергия и напор этих людей были таковы, что сейчас скорее следовало бы признать существование УПШ, чем бороться с этим устойчивым мифом. Единственное, что можно утверждать, и «Энциклопедия» это подтверждает – во многих отношениях уральские поэты и проекты являются лидерами современной литературы. Мощная школа видеоарта, издательства и журналы, фестивали и премии – Урал сейчас живет интенсивной и самодостаточной поэтической жизнью. У этих людей можно и нужно учиться!

 

Современная уральская поэзия – это единый психогеологический ландшафт и единая климатическая макроэстетика, скрепленные пластилиновой опалубкой единого информационного пространства.                                         (В. Кальпиди)

 

С. Пиденко, «Прогулки по крепостной стене». Библиотека альманаха «Графит», Тольятти, 2014 г., 160 с.

 

  Поэт и прозаик Сергей Пиденко пишет уже более 30-ти лет, а его первая книга вышла только сейчас. Это не плохо и не хорошо, оценки здесь вряд ли уместны!! Предположим, что все сложилось только сейчас, а это главное.

   Книга носит на себе отпечаток хорошо продуманной музыкальной композиции. Рассказы, повесть, интервью перемежаются стихами самых различных жанров – от сонета до хокку. Центральным лейтмотивом всего творчества  Пиденко является, пожалуй, глубокое погружение во внутренний  мир современного человека, достоверный анализ его поступков и мыслей.  Автор явно тяготеет к классической линии русской литературы, недаром И.Бунин, Ф.Достоевский и Д.Быков являются его любимцами!  Автор умеет передать  в своих произведениях и боль утраты, и глубинное одиночество, и печаль любви, и радость встречи!! Героям его произведений свойственно глубокое сочувствие общему строю жизни, умение сопереживать чужой  боли, умение приходить на помощь в самые трудные минуты жизни. Именно этого, пожалуй, и делает книгу Сергей Пиденко интересной для самого широкого круга читателей!

   Лучшие вещи книги: рассказ «Серебряная труба Арама», цикл стихов «Не умею молчать о любви», рассказ  «За железной калиткой памяти», цикл стихов «Свидание с городом», рассказ «Картонная коробка на дороге» и др. Стоит еще сказать, что книга вышла в приложении к литературному альманаху «Графит», автором которого С. Пиденко неоднократно бывал.

 

 

Ангел заблудший, ангел уставший, / Мира печали на плечи взваливший, / Не опускай своих крыльев блестящих, / Небо над ними светлее и выше.

 

                                                                                                  Сергей Сумин

 

 

«ЧЁРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ». Альманах творческой лаборатории «Территория диалога» СГАУ. Выпуск 4. Самара. ООО «Медиа-Книга»,2014 – 184 с.

 

Концептуальное издание, структуру которого формируют конспекты лекций по философии и философские эссе, вокруг которых группируются художественные произведения, отражающие заданные темы, и, таким образом, иллюстрирующие главенствующее положение философии по отношению к

 

литературе. Представлены полярные точки зрения, от классической до новейшей философии, критически рассматривающей границы искусства. Особый вес этой концепции придают исследования и подходы, направленные на обнаружение универсальных элементов творчества в небиологических (пост-биологических) системах. Представлен подход, противоположный воззрениям Андрея Белого, который утверждал, что именно вдохновение художника рождает новые ориентиры для развития научных идей. Структурная составляющая представлена текстами Михаила Богатова («Природа, мера и техника»), Дмитрия Клеопова («Символ и время у Мераба Мамардашвили и Александра Пятигорского»), Дмитрия Булатова («По ту сторону медиума»), Елены Богатыревой («К вопросу об «общем деле» искусства»).  Организуемый контент обнаруживает разную степень понимания генеральной линии, но некоторым образцам присуща ясность мысли, не умаляющая художественности формы, например, эссе Дени Грозданова «Время как оно идет… и как оно ходит!», «Дневник Робинзона Крузо» Сергея Сумина или «Иероглиф» Леонида Немцева. С художественной частью сложнее: философия выигрывает благодаря ажурности своей логической конструкции, поэзия же, если верить Игорю Шайтанову, дело вкуса. Учитывая разницу метафизических весов участников диалога, благодарность редактора альманаха Елены Богатыревой авторам, «которые нашли в себе силы и время отважиться на высказывание и соизмерить свое присутствие с тем, что постоянно обнаруживает общий план упорной в своем воспроизведении иллюзии его наличия» выглядит чем-то большим, чем простая вежливость. «Уходите, великие желания, // Убирайся прочь, бессмертие. // Стирайтесь в пыль, горы духа, // Если вершина всего – одиночество». (Пауль Клее, за которым черные дыры последних слов издания).

 

Искусство – живая субстанция. Оно моментально реагирует на трансформации и инновации в жизни людей. Синтез современного искусства и науки – данность, обусловленная постиндустриальной эпохой.

(Николай Шлыков)

 

 

 

Вадим Леванов. Пьесы и другие произведения, опубликованные в журнале «Город». Литературное агентство В. Смирнова – Тольятти, 2013, 280 с.

 

В книге собраны пьесы и рассказы, опубликованные в тольяттинском городском журнале в период с 2000 по 2010 год. Наряду с пьесами, читки которых  в авторском исполнении проводились в легендарном черном

 

подвальчике на Голосова, 20, в сборник попали и более широко известные, например, «Настройщик» или «Святая Блаженная Ксения Петербуржская в житии», поставленная Валерием Фокиным на сцене  Александринского театра Санкт-Петербурга. Важно присутствие в книге и второй части своеобразного, по словам автора, диптиха о добре и зле - пьесы «Кровавыя барыни Дарьи Салтыковой, московской столбовой дворянки правдоподобное и елико возможно достоверное жизнеописание». Кажущаяся искусственность и схематичность сюжета этого, на первый взгляд, шокирующего произведения, в котором наряду с главной героиней действуют маркиз де Сад и святая Ксения Петербуржская, в конечном итоге приводит к возникновению метафизической картины вселенской битвы добра и зла - кульминации развития стержневой темы творчества Вадима Леванова. Все представленные в книге произведения, начиная от романтического нуара ранней пьесы «Шкаф» и заканчивая хоррором «Геронтофобии», дают возможность проследить творческий путь Вадима Леванова и оценить присущую автору на всем его протяжении драматургическую зрелость, стилистическое разнообразие и мастерство владения словом. «Будь счастлив, неудавшийся музыкант, проигравший жизнь».

 

 

                                                                                                       Елена Карева

 

 

Лада Дождь. «Мегажизнь». Тольятти, Библиотека альманаха "Графит", Вып. № 1, 2014 г. 148 с.

 

Книга "Мегажизнь" напоминает репортаж о пожаре в Риме, автор которого смотрит на город глазами Нерона, но не с безопасной высоты Меценатовой башни, а изнутри, находясь в обезумевшей толпе. Понимая масштаб трагедии лучше многих, потому что на его глазах рушится не уютный дом, не налаженная личная жизнь – гибнет цивилизация. И человеку, чтобы выжить в этой катастрофе, надо стать другим человеком. И разделаться с прошлым. "И время просто средство для мытья, Которым память, может быть, отмоется".

Автор словно мстит миру за обманутые надежды, окончательно деромантизируя остатки света в нем, наотмашь об стену разбивая остатки изысканного хрусталя: "и я …иду назад по звездам, как по дохлым крысам".

Каково это, писать поэтическую летопись своего времени, находясь в эпицентре землетрясения? Совсем необязательно знать факты биографии поэта,

 

чтобы чувствовать, как кошмар "лихих девяностых" отзывается в этих стихах через слово, строчку, страницу... "Э-э, – скажет искушенный читатель, – знакома нам эта чернуха". И ошибется.

Конечно, автор говорит: да, я помню, помню, что писали Пушкин, Блок, Пастернак и десятки иных, да в нынешнем времени " ангел мой ест бутерброд с колбасой, Перед судьбой обнажая колено". Но совесть, долг, человечность на страницах этой книги горят не слабее, чем знаменитые слова на стенах дворца Валтасара. "Совесть – правильная сумма / Неслагаемых идей".

Когда-нибудь потом, спустя десятилетия, кто-то, читая эту книгу (будем надеяться на лучшее!), оторопеет: каков же был мир этих дней, где "щеночком скулит Минотавр, прижимаясь к прохожим"?!

Но у меня, современника, нет ощущения, что автор сгущает краски, нагнетает страсти. Понятно, это время, в котором он жил и выжил. Повезло бы лирическому герою этой книги жить две с лишним тысячи лет назад, он бы, может, пробежал по Персеполису с факелом или, попозже, сам стал "Нероновым светильником" в Риме.  Но его угораздило попасть во времена российских перемен, когда, как говорил Эсхил, было возможно всё и, значит, ничего уже не имело значения. Кроме стихов.

 

"Орган, пишущий стихи, расположен  в центре неба…

Гениальное всегда так светло и примитивно".

 

                                                                          

 

Андрей Пермяков. «Сплошная облачность». Санкт-Петербург. Свое издательство, 2013 г. 56 с.

 

Странное чувство испытываешь, когда открываешь чью-то книгу и вдруг чувствуешь, что эта книга о тебе, будто видишь сон, сознавая, что сон, но непременно надо его досмотреть и понять что-то важное о жизни и о себе.

Это поэзия несбывшихся ожиданий, но все, что происходит, происходит именно с тобой. Не с автором, нет, и даже не с его лирическим героем. С тобой, читающим эти стихи. Стихи очень личностные, очень похожие на самого автора, мне это видно, поскольку посчастливилось встретиться с Андреем Пермяковым и даже немного поговорить, но стихи не замыкаются на авторе, всегда есть чей-то "этот легкий голос", всегда есть "я-человек и другой человек, и кто-то ещё прохожий". И всегда есть чувство, что этот "кто-то" – ты сам.

Эти слова и строчки – страшноватая мозаика отражений детства, юности, прошлого, где осколками Брэдбери, Окуджава, Давид Самойлов и некий

 

чуточку нескладный и растерянный человек из двадцатого столетия, с тоскою вглядывающийся в "неподвижный мрак" 21 века, отбрасывающий "тонкие тени на тонкие лица тех, кому уходить".

Это горькая и светлая музыка, которая вместо жизни, которая больше жизни, и уж если она кончится, то кончится все остальное.

Это мир, где панельная пятиэтажка играет в памяти роль древней Ассирии, а "Костромы-то и нет никакой", хотя через неё идут поезда, где летящая пчела способна оправдать даже плохие стихи, а между "людьми, посмотревшими друг на друга, вырастают паутинки", и важно успеть сказать: "Не пропадай?"

Пермяков все время говорит о самом простом, будто бы ни о чем, ничего никогда не договаривая, обрывая себя на полуфразе, уверяет, что "это никогда не о судьбе", но читатель ясно видит: это все о судьбе, о жизни, о "человеке вообще" и конкретном живом человеке, которому светло, холодно и страшно. Но он все равно живет. Без скидок на время.

 

А звездам и каплям дарована честная речь;

Правильно, Отче: бывают дары пустые.

 

Сергей Пиденко

К списку номеров журнала «ГРАФИТ» | К содержанию номера