КНИГА ЗА КНИГОЙ

Паровозъ: поэтический альманах-навигатор / под ред. С.В.Василенко, В.Н.Мисюка; сост. С.В.Василенко, В.Н.Мисюк, В.И.Стрелец. – М.:Союз российских писателей, 2013. – 344 с.

Альманах вместил свыше 90 авторов с просторов России и ближнего зарубежья, едущих в поименованных вагонах, каждый из которых объединяет несколько городов, а также в международном (поэзия зарубежья), специальном (лауреаты Волошинских конкурсов), почтовом (переводы) и багажном (критика, эссе) вагонах.

«Китайская вишня» Светланы Василенко – первое, что заставило взяться за перо. Накатило, а ведь, казалось бы, верлибр, от которого шарахалась, как чёрт от ладана, ибо большинство из прочитанного в этом жанре – лишь с претензией на духовность и глубину, а большей частью – игра словами, перечислениями или же проза в столбик. Игорь Меламед – светлая память! – гениален каждой строкой. Анатолий Бергер близок неподкупной совестью поэзии. Михаил Воловик – щемящей простотой:

«Неутешность ребёнка большому смешна..».

Ещё из впечатлений. Словоизобретатель и словоисследователь Марина Кулакова: «Я женствую. На кухне. Баклажан…».  Предельная ясность и обнажённость Олега Гонозова. Звонко звучит молодой голос Наты Сучковой: «Апухтин – синий, Анненский – зелёный, / И голос был, и голос говорил…»

Любовь Бессонова – неимоверно рада встрече с ней (её книжечку с автографом  «Зеркало дождя» храню более 20 лет): «На что мне вода и пища!/ Знаю, что поутру,/ Если меня не сыщут – / Я всё равно помру». Изысканно точен Виктор Стрелец: «Листок – точно счёт ресторанный. И – официантка-судьба…» . Ярок и «фанфарист» Александр Фанфора: «боевые названия улиц качают права…».

Приятное знакомство с Валентином Нервиным: «Там, на Оке такая благодать / и водоизмещение, что даже / классическим пером не передать / шизофрению русского пейзажа». Не передать, а ему удалось. Константин Комаров из тех, кто запоминается и кто умеет удивлять. Так же, как и Дмитрий Румянцев. Необыкновенная свежесть поэзии Вероники Шелленберг. Андрей В.Богданов новаторски оформил текст с выравниванием строк по правой стороне.

Из-за этого не покидало ощущение, что я читаю вверх ногами, и журнал надо срочно перевернуть. Листаю, читаю дальше… Захотелось сказать «спасибо» Евгению Мартынову  – прекрасная поэзия. Жаль, что третья выделенная ему страничка на две трети пуста – а ведь вместилось бы ещё 3-4 стихотворения.  Такая же история – у Александра Тимофеевского. Место обзора ограничено, а так хочется назвать ещё несколько понравившихся имён: Валерий Сердюк, Любовь Сухаревская, Мария Ватутина, Станислав Ливинский, Роальд

Добровенский, Сергей Пичугин, Вячеслав Егиазаров… Переводов и критики не касаюсь. Общее впечатление  – солидный, крепкий ежегодник с перспективой. Немало открытий, сбалансированный состав авторов (классиков и модернистов).

О Господи Боже, зачем эта гибель и мрак? / И горькая водка, и сладкая музыка эта? / Рукою ужаленной шарит несчастный дурак,  / Меся пустоту в беспорядочных поисках света. (Игорь Меламед)

Performance:литературно-художественный, публицистический журнал / Гл. ред. Т. Самойлова. – Самара: ООО «ДОМ». – 2013. – № 45 – 46.

56-страничный красочный журнал имеет подзаголовок «Всё об искусстве». Некрасочно об искусстве нельзя. Любопытна заметка об обсуждении проекта стадиона в Самаре к ЧМ по футболу–2018 в форме лепесткового «сфероида» (стадион, а не заметка!). Интервью Татьяны Самойловой с фотографом Еленой Елеевой, сопровождаемое фотографиями Елены, сделанными в детском доме, прочла от начала до конца. Мирослав Бакулин и его проза – совершенно нескучные истории, с удовольствием присматриваюсь.

В рубрике «Осколки» зачиталась мостами – самыми разными (автомобильными, подвесными и даже зубными), с чертежами, рисунками и историями. Понравился обзор Татьяны Казариной о книгах Татьяны Петровой «Вдоль светлого луча» и «Из пригоршни упругих знаков», но автором первой книги на обложке значится Татьяна Литинецкая. И я не поняла – это одно и то же лицо?

Стихотворная подборка Виктора Агальцова с предисловием Михаила Перепёлкина под названием «Переводчик вещей», безусловно, украсила номер. Не могла пройти мимо бесед Алёны Самсоновой с режиссёрами анимационного кино Александром Бубновым и Дмитрием Резчиковым, гостями XVIII Международного фестиваля «Кино – детям» и с актёром Алексеем Барабашем.

Любители оценят статьи о фестивале «Рок над Волгой», о выставке Нико Пиросмани в Самаре, прозу Каринэ Арутюновой, материалы Натальи Эскиной и Светланы Хумарьян к 100-летию композитора Хренникова, театральные статьи, впечатления от презентации книги московского поэта Александра Макарова-Кротко(го? ва?) и рецензию к.ф.н. Андрея Косицина на книгу Вадима Карлова «Легенда песочных углей», обложка которой вынесена на обложку журнала и исполнена Мариной Шляпиной, а также странички, посвящённые архитектору Александру Колоярскому (его объекты расположены в основном в Тольятти). Вывод: полезный и просветительский журнал для умных людей.

Из «погрешностей»: с трудом читаемые (при вечернем свете) на светло-сером фоне белые буквы в некоторых статьях.

«Как иноверьем – горизонт, / Как правда – тяжестью доноса, / Любой ответ наш заражён / Болезнью нового вопроса» (Виктор Агальцов)

Сумин Сергей. Метаморфозис: прозаические миниатюры разных лет. – Тольятти. – 2014. – (коллекция альманаха «Графит». Вып. № 2). – 158 c.

Как библиотекарь (хоть и бывший, но вечный в душе), я первым делом рассматриваю книгу как предмет материальный: смотрю на переплёт, от которого зависит, долго ли книга будет храниться, отмечаю красоту оформления (или её отсутствие). Ну и затем, конечно, пристально всматриваюсь внутрь.

Сразу хочу сказать, что внешнее оформление книги Сергея уступает (на мой только взгляд) её «внутренностям» (ох, не любят библиотекари клеевой переплёт!). А само оформление, хотя и чёрно-белое (кстати, все рисунки автора) очень даже гармонирует с «метаморфозисом» – книгой превращений фантазий и домыслов автора в реальные прозаические тексты с реальными, «человеческими»  героями.

Но открывается книга всё же поэтической главой. Верлибры по своей наполненности напоминают мне японские танка, только более развёрнутые (в среднем на 13-17 строк) и разветвлённые. Может быть, подобрать к ним своё жанровое название, например «сумка» – по фамилии автора?

Советую рассмотреть этот вариант. Но отбросив шутки, скажу, что верлибры Сергея представляются мне текстами для медитации (наверное, поэтому и знаки препинания отсутствуют), и я хотела бы их услышать в звуковом оформлении.

Зацепил «Промельк сути»: «…ибо со смертью дерева мёртвой оказывается дорога так отчётливо прорисованная  на рисовой бумаге…» (наверное, она хорошо звучала бы в предварении звука пилы).

Глава «Пять знаменитых американцев» демонстрирует тонкую иронию автора (вспомнился любимый Карел Чапек). Чтиво, на самом деле «резкое и необычное», как выразился автор в предисловии, в котором хотел  «хоть как-то оправдать вспышки ненависти к США» и честно, однако, предупредил, что тексты были написаны в 2001 году (но как актуальны!). Герои – известные американцы – Дисней, Карнеги, Арнольд Шварценеггер и другие – в немыслимых условиях и фантастических ситуациях. В совершенном восторге от «Большого Энди»: «Известный мастер живописи Энди Уорхол густо

пописал на большой лист бумаги, лежащий на полу, и отошёл на небольшое расстояние. Новая работа ему очень сильно нравилась…».

Есть в книге главы «Неотправленные послания» и «Три рассказа о любви», но меня привлёк свод рассказов-правил, образующих «Метаморфозис» – некий закон мира и закон человека о самом себе. И неважно, что повествование идёт то от третьего, то от первого лица. И что герои – то главный судья, то обычный писатель, то молодой человек, то старик, а то и книга.

В совокупности эти 18 рассказов образуют трактат о человеке и представляют собой плод трёхлетнего творчества автора. Раздел миниатюр, прелестных своей метерлинковской лиричностью, борхесовской тайной или андерсеновской сказочностью, когда герой, например,  заговаривает с вожаком птиц, чтобы улететь со стаей из холодного  и неуютного города.

Миниатюра № 9 поразила особенно: «…Внимательно пролистав книгу, я понял, что существуют два слова в этой книге, которые редакторский карандаш оставил нетронутыми, и этими словами оказались «дерево» и «бог». Глава «ЖЗЛ» – зарисовки, коротенькие сценки, диалоги из жизни замечательных литераторов, где на первое место выступает даже не столько реальность или выдуманность эпизода, сколько его психологическая составляющая, весьма искусно и любовно выписанная автором.

Наконец, завершает книгу глава, представляющая собой собрание небольших сочных эссе по шедеврам мировой литературы. Пользуясь авторской характеристикой творчества американского писателя Давенпорта, хочется применить её к самому автору «Метаморфозиса»:

«Некоторые новеллы представляются фрагментами огромного художественного полотна, заметного, однако, если только смотреть на них сверху, на всё сразу…»

Тягунов Р.Л. Стихи, 1983 – 2000 гг / Роман Тягунов. – Челябинск: Изд-во Марины Волковой, 2014. – 60 с. – (Галерея уральской литературы. Кн. 6-я).

Поэзия бывает самодостаточной, когда ты не знаешь биографии автора, и тебе это, в общем-то, не мешает. Ты просто читаешь и наслаждаешься стихами. С Романом Тягуновым случилось наоборот. Одни стихи безоговорочно становились «моими», другие же вызывали отторжение. Тогда поневоле начинаешь искать истоки творчества в биографии.

Вот что пишет о Романе Тягунове, которому судьба отпустила всего 38 лет, редактор-составитель Виталий Кальпиди: «Устраивал мистификации… Отличался неуравновешенным характером. Был гостеприимен и щедр, но при

этом заслужил славу клептомана. Мог быть очень мил и внимателен…, но временами становился агрессивен… Некоторое время принимал различные наркотики…» Такой разброс в характере проливает свет на стихи.

Пожалуй, визитная карточка поэта – стихотворение «В библиотеке имени меня». Перечитываю его в какой раз, и будто слой за слоем снимается старая краска, обнажая первородную живопись мастера. Мистикой веет от стихотворения «В Михайловском зима перерастает в осень…»: «О, лунный циферблат! Мы не в своей тарелке: / Нам сахарная кость, что ось железных лет. / Давно прошедший век процеживают стрелки: / Вот – Парус, вот – Дантес… /  А Пушкина всё нет».

Тягунов убеждён в божественной природе вдохновения, для него Бог выступает в образе лыжника, а поэт всего лишь скользит по привычной дороге: «Все мысли взяты напрокат / У лыжника двух параллелей…»; «…не я говорю / но пославший меня».  О России – смело, через выстраданное: «Россия в поисках врага: / Привычка выросла в обычай…»;  «Кто против России, тот против / Любви, против слова «любовь», «Россия – должник перед Богом / За сказки, стихи, колдовство».

На протяжении всей книги явно или тайно идёт перекличка автора с литературой веков: «И чтоб продлилась жизнь моя, / Я ночью должен быть уверен. / Что утром в ней увижу я?»; «Я не оспоривал глупца»; «Впадая в сон… Впадаю в ересь»; «Плыви имярек…»; «Жить не по лжи», «Россия. Лета. Лотерея». Будто за спиной стоят, угадываются по силуэтам Пушкин, Пастернак, Бродский, Солженицын, Блок.

Ощущение хрупкости, незащищённости, незавершённости собственного пути: «Мой текст незавершён, да и незавершаем», «Я буду петь для Вас на птичьем языке»; «Стихи выводят в чисто поле / Чтоб в чистом поле расстрелять»; «не оставляй меня / наедине со мной»; «я не умею жить / я не в своём уме».

Но и осознание себя как поэта, которого будут помнить: «Мы пришли, как письма с фронта: / Долгожданны и страшны. / Нас читали так подробно, / Что не вспомнить не должны».

Поражает обильная игра со словом – это всевозможные перевёртыши, умело вплетённые в ткань стиха: «читая ТЕНИНЕТ / по кругу враГНЕВраг», «круг ДЕМОН круг НО МЕДЬ / Я БЕС СЕБЯ…», «НАМ БОГ ОБМАН – читай наоборот»; попытка нарушить привычность слова, сломать его заданность хотя бы путём написания: «адын человек», «мне голову кружыт», «в кругу шыпящих»; расчленение слов на звуки и их расшифровка: «Я –  цель, И – путь, Т – средство, Ы – движенье», «Ё – зеркало, М – свет, Я – отраженье». Поэт подпадает под магию числа: «К тому, что я считал бессонницей, числом, / Относятся: число, бессонница и лыжи…»,  «Нет выше темы, чем число»,

«Россия – страна грозовая. / В ней имя опасней числа», «Не сосредоточиться… / Чувство… Мысль… Число…».

Есть непонятное, а, возможно, просто непонятое мной, требующее выхода за привычные пределы сознания: «Матерей не приносят в подоле. / Праяйцом окольцован петух. / Близнецов набирают из двух / Пар, родившихся в поле и доме». Но автору словно и не нужно понимание читателя, ему гораздо важнее быть понятым самим собой, отсюда серьёзность игры с подсознанием, необычные образы и непривычные метафоры: «Я в медный дым топор всадил с размаха», «…Мы садимся в лифт / Из папиросной розовой бумаги».

Более всего в книге меня поразило последнее перед «Строфами» стихотворение, отчаянное обращение поэта к Господу: «Горе мне, звёздная оспа мне – / Скатерть моя нечиста… / Господи, Господи, Господи, / Где же твоя пустота?».  Роман Тягунов успел сказать многое до пустоты…

Галина Булатова

Между строк: Сборник произведений молодых литераторов Выпуск 3. Тольятти, Волжский университет им. В.Н. Татищева. 2014.

Что касается меня, то я убежден: все самое интересное находится между строк, в том, что не проговорено явно, не дописано.

Отличная задумка составителя – раздел "Контекст", где каждый представленный автор сопровожден рецензией коллеги из этого же раздела.

Сборник дает мне замечательную возможность увидеть, как воспринимают читаемый мною текст другие читатели, не всегда искушенные, зато всегда внимательные, и – что важно! – довольно открытые для понимания, поскольку они тоже авторы этого сборника. И, пожалуй, дилетантские большей частью рецензии именно этим и интересны – свежестью взгляда, искренностью суждений.

Не знаю уж, как удалось это составителю, но даже мысли не возникает при чтении этих рецензий: мол, кукушка хвалит… ну, и так далее.

       Особый интерес представляет "Дебютный текст", где представлены начинающие авторы, многие – совсем уж юного возраста. Извечный вопрос: какова она, молодая поросль?! Увы, открытиями раздел не радует.

Юные авторы довольно прочно сидят в колее школьной традиции, при этом некоторое преимущество у пишущих прозу – язык более живой, не стиснут ученическим каноном ритма и рифмы. Ребята постарше (Валерия Стрюкова, Роман Бровченко), естественно, смотрятся поинтереснее, но и они пока лишь

нащупывают свой язык, стиль, определяются со взглядом на мир. Возможно, именно для них публикация в этом сборнике наиболее значима, как некая веха, от которой можно начать новый отсчет.

Вы обвиняетесь в наличии внутреннего мира, / Ключ от которого спрятан… (Валерия Стрюкова)

Сергей Ивкин. Стихи 2003-2014 г. Галерея уральской литературы, книга 12-я. Челябинск, Изд-во Марины Волковой, 2014.

 Я все жду от современной поэзии, что она что-то новое и важное скажет о мире, о Риме, о человеке, обо мне самом (хотя бы об авторе), наконец.

"Не дает ответа". Как и книга стихов Сергея Ивкина. В ней то же, что на уме и в душах многих и многих, вышедших из снесенных ныне дворов советского Вавилона и не нашедших ни рая на "планете, сорвавшейся с оси", ни сакрального смысла в "стране столов и стульев". Кому "недостаточно тела, чтобы стать счастливым", и для кого "просьбы вернуться обратно всегда фальшивы". Людей, что стараются быть честными хотя бы наедине с собой, сохраняя при этом человеческое в себе.

Книгу пронизывает ощущение потерянности, неприкаянности, нереализованности, невостребованности вкупе с мучительным желанием навести резкость, настроиться на резонансную частоту Самого Главного В Жизни (Возвращение Нильса), скорбное осознание давно известного: жизнь в рамках не дает счастья, а "сорвать предохранитель" – нет ни желания, ни возможности. Максимум, на что хватает куража, "водяной <пистолет> поднял на человека", "нашел невесту…, напечатан в Нью-Йорке. чего ж ещё?"

Это говорит "человек тоскующий", но способный не забывать предощущенья чуда, умеющий время от времени видеть "небеса корабельные в самом топтыжьем углу", знающий, что "нужно ждать и любить, а скорбеть и бояться не нужно". Готовый под прессом безнадежности к жизни, где "мы сочиняем воздух и теперь еженедельно учимся дышать".

Вот, вроде, на 60 страницах и не сказано ничего нового и важного. А надежда проступает. Надежда на человека.

Я-то думал, что раскрою тайну, / разгляжу сокрытый компонент. /…столики и стулья общепита – / чуда сверхъестественного нет.

Сергей Пиденко

Арион, № 3 (79), 2013, Москва. – 128с.

Перед нами столичное издание в лучших проявлениях понятия «столичность». С «Арионом» стоит познакомиться уже для того только, чтобы, промышляя в наш век безрыбья в области поэтического периодического книгоиздательства по преимуществу раками, не забыть внешний вид и вкус настоящей рыбы.

Первый в России «толстый» поэтический журнал отметил в этом году свой двадцатилетний юбилей. За эти годы стиль его был выверен и отточен – от оформления до содержания.

Самый противоречивый и богатый в своем ассоциативном наполнении цвет обложки – красный – приковывает взгляд исподволь, и название с эмблемой на его фоне выглядят очень сдержанно и стройно. Символика журнала прозрачна: знаменитый древнегреческий поэт Арион верхом на очарованном его пением дельфине. Скромный прямоугольник с графическим рисунком в стиле модерн завершает лаконичное оформление обложки и служит своеобразным проводником в мире «Ариона»: каждая рубрика внутри издания будет иметь свой четырехугольный логотип, продолжая, дополняя, развивая и объясняя смысл первой силуэтно-неясной картинки.

«Арион» заявляет себя как журнал поэзии, но приготовьтесь к тому, что количество стихов  и литературной критики здесь пропорционально. Отбор авторов основателен. Даже среди дебютантов «залетных» и коммерческих халтурщиков не встречается. Поэзия разностильная – на любой вкус. Темы критических очерков разнообразны: творчество современных поэтов, взгляд на верлибр, поэзия 2010-х, поэтические поколения…

Остается добавить, что столь солидное и недешевое издание является все же весьма доступным: журнал распространяется значительно ниже себестоимости, благодаря финансовой помощи меценатов.

Не листвой еще, но почками / Красоваться не пора ли?- /. Группами и одиночками /  деревам грачи орали(Юлий Хоменко)

Вера Арямнова, В стране родной. Стихи. Казань. Изд-во «Бриг». 2011 – 140 с.

Лирика Веры Арямновой – это исповедь женщины, исстрадавшейся, но не отчаявшейся, не изверившейся, не разлюбившей. Это голос реалистки, давно не витающей в облаках мечтаний, но умеющей слышать музыку так глубоко, а времена года осознавать так ярко и так личностно. Это стихи интеллектуалки,

не желающей погружаться в омут зауми, но вполне способной на эксперименты с формой, образностью, многозначностью… Это строки россиянки, ясно сознающей, в какой стране ей довелось вырасти и жить, но при всем при том хранящей в сердце непреходящую нежность к волжским просторам, к своим друзьям и просто земляками. И все это – на фоне спокойного, без надрыва и истерик трезвого взгляда на настоящее и ожидания не самого безоблачного будущего и в сочетании со столь же спокойным, очень здоровым оптимизмом. Не оттого ли так сильна эта женщина, что она прежде всего – Мать?..

Тьма есть тьма. / И я бреду во тьме / Узнавая жизнь уже тактильно.

Литера: альманах. Вып. 7. Тверь фестивальная – Тверь: Изд-во Марины Батасовой, 2013. – 124 с.

   Седьмой выпуск альманаха Тверского союза литераторов посвящен двум масштабным фестивалям, прошедшим в Твери в 2012 году. Отличительная особенность поэтического фестиваля «Авант», творчество участников которого представлено в первой части альманаха, – его передвижной характер: это мероприятие длится несколько суток, и каждый день – в новом городе (а в 2013 году даже в новой стране). Идея фестиваля принадлежит петербургскому поэту, филологу и музейному работнику Дарье Суховей. Ее стихи вы сможете прочесть на страницах раздела «Авант», а узнать любопытные детали этого фестиваля поможет обзорная статья  Бориса Вельветова.

   Фестиваль «Из Калинина в Тверь» – своеобразный эксперимент, предпринятый известным московским литератором Анной Голубковой с целью «посмотреть, как будут существовать в тверском пространстве стихи современных русских поэтов, возникнет ли интерес к ним у публики», говоря ее же словами.  Этим во многом объясняется «разношерстность» поколений приглашенных поэтов, а также направлений и стилей их письма. С наиболее интересными из прозвучавших на фестивале стихотворений вы сможете познакомиться во втором разделе альманаха.

   Хочу, чтоб завтра я уснул  в Калинине, а послезавтра встал уже в Твери (Георгий Летицкий)

 Татьяна Бочкарь

Егор Радов, «Мандустра».  Рассказы, М. НЛО, 2012 г., 530 с.

   Книга напоминает вязкое  психоделическое путешествие в смутном времени разваливающейся империи. Сроки написания рассказов Егора Радова – последние 30 лет нашей жизни. От перестройки до нынешних побед новой демократии голова могла закружиться не только у писателей. Жизнь становилась фантастичней самого отъявленного фантазма, и это чувствовали Игорь Юганов, Виктор Пелевин, Андрей Левкин. Путешествие в дебрях подсознания, его безумств и желаний, у Радова – реально-наркоманское, героиновое, кокаиновое. Писатель перепробовал в жизни многое, надо признать, в рассказах это чувствуется.

   Читать Радова – интересно… Он, как и всякий постмодернист, работает в очень разных техниках, смешивая огромное количество жанров. Философский дневник, антиутопия, эротический рассказ, эссе, футурологический трактат. Писатель цепляет внимание читателя небольшими деталями, переиначивает смыслы классических текстов, устраивает эпатажное шоу. Например, рассказ «Незнайка на луне» трактует классический сюжет  в духе эротического китча. Или другое произведение на «космическую» тему  - «Царь добр». Сюжет таков: русских изгоняют с планеты Земля, предлагая им поселиться на Марсе. Что ж, вызов принят, но что будет с народом, утратившим духовную Родину? Ответ Радов дает грустный, жесткий, но вполне вероятный.

   Из лучших рассказов сборника – «Мальчики», «Как я был великаном» и др. Оформление и внешний вид книги – на отлично!!

Рассвет погружал всю Луну в радостное сияние надежды, но все было тщетно и бессмысленно в этом забытом всеми подземном мире.

«Человек»,  №1, 2013 год.  Журнал, «Наука», 192 с.

   На этот журнал натолкнулся в библиотеке после десятилетней паузы. В свое время, в 1994-1996 годах этот антропологический философский журнал был для меня культовым, крайне интересным. Тем приятнее было узнать, что он все еще выходит, в том же формате, почти ничего не утеряв в актуальности и занимательности. Рубрики все те же: человеческое поведение, искусство, религия, наука, круглые столы, дневники, маргиналии, гуманитарная экспертиза.

В номере 1 за 2013 год наиболее интересными для меня оказались материалы о Григории Сковороде, буддийском мастере Нитирэне, отрывки из романа П.Сорокина, исследование адыгейской поэзии.  Материалы о восточной традиции передачи учения от учителя к ученику прослеживается на примере духовного мастера 13 века Нитирэна. Этот наставник имел множество сторонников и учеников  в стране, раздираемой феодальными войнами и жестокостью власти. Нитирэн опирается на «Лотосовую сутру»,  предлагая ученикам отказаться от земной тщеты, и находит понимание.

   Интересны также материалы-исследования  современного города Анны Головы «Мегаполис: обитель потребителя», статья о русском дауншифтинге – попытках сегодняшнего цивилизованного человека уменьшить скорость своей жизни, вернувшись в мир дикой природы, патриархальной деревни.

С точки зрения культуролога, механизм исторического тупика состоит в том, что культура, а значит и сознание общества, зашедшего в тупик, оказывается неадекватно качественно изменившейся ситуации.               (И.Яковенко)

Колчев Алексей.  «Лубок к родине». Стихи, Самара, 2013 г. 90 с.

    Теперь, после смерти поэта, многие критики скажут, что замечали талант автора, но как-то смутно, не ожидая больших достижений. Тем не менее, Колчев писал очень сильно последние 3-4 года. Трагичность и резкость его стихотворений возрастали от сборника к сборнику. Прижизненных сборников, правда, всего три, и все они изданы в 2013 году. Рязанского поэта, филолога по образованию, заметили, появились первые рецензии. Говорят об интертекстуальности текстов Алексея Колчева, большой доле центонности, присутствии аллюзий на мировой свод поэзии, иронии, однако, цепляет в них не это.  Лирический герой поэтических текстов буквально разрывается от невозможности что-то изменить в этом тяжком мире. Ирония появляется и исчезает в жесткой и прямой оценке реальности, вынося ей таким образом некий приговор: вот забор, бутылка пива, менты, стена, бомж…

   Этот метод перечня, литературного или бытового, в котором бытие проявляется исподволь - очень интересует поэта. Эта поэзия жесткая, алогичная, бескомпромиссная, брутальная, однако общее ощущение,

возникающее в читателе,  все же сродни катарсису, ибо, проходя лубочными тропами текстов Колчева, мы все же выходим – к прекрасному и подлинному в этом мире.

Спляши сестра/ на костре у костра/ в мечети в синагоге/ на райском пороге    

Сергей Сумин